Не далее, как на прошлой неделе, поехали мы в славный город Тверь. Мы, это я с благоверной и кореш Санёк с его благоверной же. Ездили мы к Саньковым родственникам. Ну, стол и все вытекающие последствия присутствовали. Я, как водитель, употреблял исключительно сок, а Санёк налегал на «неё» родимую.

Причём налегал сильно. Ближе к вечеру, засобирались домой.

Тут надо сделать отступление и сказать, что Санёк – офицер. Служит по контракту на Кавказе. Разведгруппы по горам водит. В свете этого, тверские родственники подарили ему зимний маскхалат. Просторный шёлковый балахон белого цвета с черными пятнами, как на долматинце. Увы, наше МО снабжает солдат всяким г…, которого на один рейд не хватает. Приходиться воякам «прибарахляться» самим.

Так вот. Долгие прощания-обнимания-лабзания закончились и наш экипаж двинул в сторону Москвы. Санёк, как надел халат для примерки, так его и не снимал. На выезде из города зашли в магазин за сигаретами. Санёк углядел маску гориллы. 550р. – не остановили бравого вояку, и маска была куплена. Поехали домой.

По дороге, Санёк поругался с женой и, в знак протеста, надел маску, сказав, что не снимет до дома. Поехали…

Километров через 50 девочки запросились в туалет. Остановились мы у придорожного кафе. Девочки быстренько прошмыгнули в дамскую комнату, а я решил попить кофе. Потащился за мной и Санёк. Стоило нам переступить порог заведения, как в заведении наступила тишина. Слышно было звон роняемой посуды, роняемых челюстей… Даже музыка из музыкального центра прервалась на полуслове…

В полумрак задымлённого помещения вошёл мужик -я. За ним появляется горилла расцветки а-ля «долматинец из мультика». Пьяная походка и одежда под масхалатом придавали Саньку поразительное сходство с нашим всеобщим приматистым предком.

Я сразу и не сообразил, что наше появление произвело такой фурор, поэтому подошёл к стойке и попросил у девушки-барменши кофе. Увы, она меня не слышала. Она во все огромные голубые глаза смотрела на «долматинца» и обеими руками ловила падающую челюсть. Пауза затянулась. Тем временем, «долматинец» сел на стул у стойки, подпёр падающую голову руками и молча уставился на девушку. Через пару минут, девушка таки пришла в себя и выдала фразу, которая свалила меня со стула. Она сказала: « Извините, но у нас с ЖИВОТНЫМИ нельзя…»

Моё падение со стула девушка не увидела, т.к. снова была отвлечена фразой «животного»: « Коньяка, дайте пжалста. Грамм сто…». Бедная девушка! Если бы не стойка спереди и шкаф с напитками сзади – она бы упала. Весь диалог слышали посетители, сидевшие на ближайших столиках. С ними началась истерика. Постепенно, волна хохота захватила всё кафе. Девушка же стояла, оперевшись о стойку и с частотой, которой позавидует осьминог, меняла цвет лица. С лунно-белого, на багрово-красный.

Ни кофе, не коньяка, мы с Саньком так и не дождались. Вышли наши дамы и мы пошли к машине. Да и не кузявно как то было оставаться…

Второй «жертвой маски», стал гаишник, остановивший нас уже за Клином, за превышение скорости. Всё как обычно: « Стршлет пупыркин вторбатдпс, ваши документы». Протягиваю доки в открытое окно. Гаец светит фонарём на доки. По шевелению лба понимаю, что пытается прочитать, а потом и произнести моё отчество (Вячеславович. Почему то у гайцов всегда проблемы с произношением такого буквосочетания). В это время опускается тонированное стекло задней двери… Гаец краем глаза смотрит в проём и, резко захлопнув книжечку с доками, светит туда фонариком… Отходит на шаг и выдаёт: «Чёй та?» « Она живая?».

Потом светит фонарём ещё, сглатывет слюну, проверяет рукой в районе паха. Отдаёт доки, видимо забыв про превышение, и говорит: « Ты это, так не пугай больше. Счастливого пути…»

Третьей жертвой стала тёща. Но об этом умолчу, по понятным соображения.